Коалиционный размен: с трибуны — в палату?

«Саммит «Восточного партнерства» в Риге стал двойным поражением Украины» — так начинается материал, опубликованный на сайте «Немецкой волны» по итогам этой встречи на высоком уровне.

В публикации, в частности, указывается: «Попытки украинского президента Петра Порошенко и министра иностранных дел Павла Климкина путем заявлений в прессе добиться от Брюсселя «признания европейской перспективы» не принесли успеха. Скорее, наоборот. В первом из 30 пунктов декларации подчеркнуто, что «Восточное партнерство» — часть «Европейской политики соседства», то есть о подготовке к возможному членству в ЕС речь не идет.

Об этом же заявила и канцлер Германии Ангела Меркель, которая призвала «не пробуждать несбыточных надежд». Сделанное еще в Берлине перед вылетом в Ригу заявление Меркель, пожалуй, самый тяжелый удар по «европейской мечте» Украины за шесть лет существования «Восточного партнерства».

Как видим, информационная структура немецкого правительства не стала смягчать формулировки и даже обратила внимание на такой красноречивый момент: «На «семейном снимке» Порошенко и Меркель оказались по разные стороны группы».

Правда, немецкие коллеги отмечают: «Европейцы на рижском саммите попытались смягчить удар для Украины… Более сговорчивым оказался Евросоюз в ответ на просьбу Украины и Грузии об отмене визового режима. В Риге Киеву и Тбилиси пообещали к концу года провести анализ ситуации и не исключили, что уже в 2016 г. жители этих стран смогут отправляться в краткосрочные (до трех месяцев) поездки в ЕС без виз».

Действительно, в преддверии саммита наши власти основной акцент делали даже не на перспективе членства, а именно на введении безвизового режима в самое ближайшее время — очевидно, усматривая в этом последнюю возможность представить обществу хоть какие-то достижения постмайданной власти.

Впрочем, в итоговой декларации саммита о безвизовом режиме с 2016 г. ничего не говорится о возможности, а лишь указывается: «Участники… приветствуют прогресс, достигнутый Грузией и Украиной в реализации планов по либерализации визового режима».

К слову, журналисты «Немецкой волны» в цитировавшемся выше материале отмечают: «Для Украины в визовом вопросе есть подводные камни. Один из них — контроль границы. На данный момент Киев не контролирует сотни километров границы с Россией на востоке. На чем основывается оптимизм Киева решить этот вопрос до конца года, в Риге осталось неясным».

Так что новый повод для отказа уже найден. Подробнее же о нюансах получения (точнее — неполучения) Украиной безвизового режима можно прочесть в материале Александра Фиделя «Неуместная истерика» на www.2000.ua.

Похоже, не стоит ожидать Украине и увеличения финансовой помощи. Как сообщил на условиях анонимности все той же «Немецкой волне» высокопоставленный представитель правительства ФРГ, в повестке дня встречи в Дрездене, которую считают финансовым саммитом «Большой семерки», такой вопрос не стоит.

Понятно, что решение о новом пакете помощи Украине может быть принято только на встрече ведущих стран Запада, поскольку в одиночку ни одна из них брать на себя такое бремя не станет. Очевидно и то, что именно на выводы «Большой семерки» ориентируются МВФ, Всемирный банк и прочие международные финансовые организации. Так что в обозримой перспективе новых программ нам, похоже, ждать не стоит.

Помощь же американцев, судя по всему, ограничивается попытками уговорить частных кредиторов согласиться на реструктуризацию украинских долгов. Но насколько те внемлют рекомендациям США, сейчас прогнозировать сложно. А дедлайн очень близок — решение о новом транше по итогам переговоров с кредиторами МВФ будет принимать уже в июне.

О процветающих троих — и только о них

Тем временем последовал еще один сигнал о том, что в Вашингтоне всерьез подумывают о переформатировании украинской власти. С легкой руки «УП» многие наши СМИ распространили заявление экс-посла США в Украине Джона Хербста: «В Украине очень серьезные проблемы с коррупцией, потому что, откровенно говоря, верхушка вашей элиты очень коррумпирована. Именно высшая верхушка. Я не буду сейчас называть их имена, но в списке коррупционеров есть даже те лица, которые очень хорошо умеют говорить «языком реформ» со странами Запада, метко говорить, процветая при старой системе.

Им прекрасно удается переходить из одной партии в другую, порой совершать маневры между несколькими партиями — и так или иначе оставаться неприкосновенным лицом и процветать. Они научились процветать, играя по старым, но очень удобным для себя правилам. И если вам удобно работать в должности министра, представьте себе, какие будут «удобства» на более высоком уровне». (blogs.pravda.com.ua)

Намек на тех, кто переходил из партии в партию, а ныне занимает посты выше прежних министерских, более чем очевиден. Ведь таковых постов у нас только три: президент, премьер и спикер. И все нынешние лица на этих должностях и партии меняли, и министерства возглавляли.

Нельзя не заметить, что слова эти были сказаны еще 25 апреля в ходе симпозиума «Украина: освобождение от постсоветского наследия?». Тем не менее тот факт, что данное выступление достаточно влиятельного политика, директора Евразийского центра Атлантического совета США было раскручено именно сейчас, выглядит весьма симптоматично.

Хотя претензии выдвигаются исключительно в сфере коррупции, есть основания полагать, что истинная причина готовящейся «смены караула» — в желаемом для внешних игроков изменении политического курса в отношении Донбасса на более умеренный.

В такой ситуации для власти, вероятно, видится один выход — срыв мирного процесса, возврат к военному противостоянию. Словом, создание ситуации, в которой у Запада не останется другого выхода, кроме как занять жесткую позицию защиты Украины от российской агрессии.

О спецназовцах для внутреннего пользования

Прорыв в отношениях США и РФ в части урегулирования украинского кризиса, который предсказывали многие западные СМИ, судя по всему, не состоялся. На это указывает выступление Барака Обамы 26 мая на брифинге по результатам переговоров с генеральным секретарем НАТО Йенсом Столтенбергом.

Президент США заявил следующее: «Очевидно — сейчас важное и вызывающее время для НАТО, и мы очень рады, что в данное время у руля этой организации стоит г-н Столтенберг. У нас была возможность обсудить ситуацию в Украине и все более агрессивную позицию, которую заняла сейчас Россия. Мы подтвердили, что НАТО — краеугольный камень не только трансатлантической, но и во многом глобальной безопасности». (www.whitehouse.gov)

Касаясь непосредственно украинской темы, Барак Обама сказал: «Мы также подчеркнули, как важно имплементировать Минские соглашения и дать Украине возможность поддерживать территориальную целостность и суверенитет — как и любой другой стране. И мы будем продолжать поддерживать Украину посредством партнерства Украина—НАТО».

Несмотря на кажущуюся решительность этого заявления, получается, что США и их союзники будут формально поддерживать нашу страну посредством инструмента, не сыгравшего никакой роли в кризисе, начавшемся более года назад.

Йенс Столтенберг и вовсе не сказал ничего нового: «Мы обсудили важность полной имплементации Минских соглашений. Это путь к миру, и я призываю все стороны полностью имплементировать их, а Россию прекратить поддержку сепаратистов и убрать все свои силы из Восточной Украины».

Тем временем со стороны России не произошло никаких заметных действий, которые бы свидетельствовали о все большем ее вовлечении в конфликт на Донбассе. Подтверждением чему может служить то обстоятельство, что обвинения официального Киева в адрес Москвы носили обыденный характер — особого обострения риторики не наблюдалось.

Даже историю с поимкой в зоне АТО двух бойцов российского спецназа (то ли бывших, то ли действующих) обыгрывать практически не стали. Неделю назад я отметил, что первая реакция Запада — чрезвычайно аккуратная — из уст спикера госдепартамента Джеффа Ратке последовала лишь спустя трое суток после первых сообщений о захвате военных из РФ. Теперь же можно уверенно сказать о том, что эта реакция оказалась и единственной.

Мне не попалось ни одно высказывание какого-либо западного политика по этому поводу (а будь такие, их бы обязательно тиражировали наши СМИ). Судя по всему, на эту тему наложено табу. Киев не стал ее поднимать даже на Рижском саммите — возможно, получив рекомендации использовать данный эпизод сугубо для внутреннего пользования.

Так что в словах Барака Обамы о «все более агрессивной позиции России» следует видеть прежде всего признание провала переговоров между госсекретарем США Джоном Керри и президентом РФ Владимиром Путиным. Возможно, потому что Вашингтон не ожидал от Москвы ничего, кроме односторонних уступок.

При этом стоить обратить внимание на то, что сейчас ничего не сообщается о возможных новых встречах российских и американских дипломатов высокого уровня.

О расстановке кресел в лодке

А в Украине самым ощутимым итогом визита высокопоставленного американского дипломата (я имею в виду Викторию Нуланд) стало укрепление правящей коалиции в Верховной Раде.

Правда, тому существовали объективные предпосылки. Наступает решающий момент в переговорах с внешними кредиторами по реструктуризации долгов Украины. И любой внешний раздор во власти — это ослабление позиций Киева на переговорах. А их провал (и как следствие неопределенность в отношениях с МВФ) станет ударом по всей правящей команде майдана.

Несмотря на все разногласия, властная команда находится в одной лодке. При этом, похоже, найден компромисс, который позволил не только заморозить конфликты (так, несмотря на решение профильного комитета ВР о необходимости отставки главы МВД Арсена Авакова, ни одна политическая сила этот вопрос на пленарной неделе не подняла), но и провести давно откладывавшиеся кадровые решения.

Видимо, частью договоренностей является лишение полномочий депутата от БПП Валерия Кулича, который еще в марте стал губернатором Черниговщины (откуда и был избран по мажоритарке). Решение этого весьма простого вопроса до сих пор тормозили спикер и президентский блок, и в конце концов оно было принято, лишь когда возникла ясность по поводу кадровых назначений, которые должен сделать парламент.

А появление вакантного округа на Черниговщине, опорной области Олега Ляшко, выгодно как его «радикалам», так и находящемуся в альянсе с ними Игорю Коломойскому. Ведь еще до появления формального повода для довыборов округ стал активно обрабатывать бывший замглавы Днепропетровской ОГА Геннадий Корбан.

От собственно кадровых решений больше всего выиграл Петр Порошенко и его фракция: новоназначенные главы Антимонопольного комитета Юрий Терентьев и Фонда госимущества Игорь Белоус — люди президента. Кроме того, одно из трех кресел членов Высшего совета юстиции, заполняемых по квоте ВР, досталось выдвиженцу БПП. Еще одно заполучил «Народный фронт», а третье остается пока вакантным, ибо малые фракции коалиции не могут договориться по поводу общего кандидата.

Очевидно, такой кандидат появится, когда будет найден способ удовлетворить каждого из членов этой тройки отдельными постами. Например, одна фракция получает человека в ВСЮ, другая — пост главы Счетной палаты, третья — омбудсмена.

В последних двух случаях до истечения полномочий соответственно Романа Магуты и Валерии Лутковской остается довольно большой срок. Однако о смене руководства Счетной палаты поговаривают уже давно, причем, согласно заслуживающим доверия источникам, на это место претендуют не просто «радикалы», а сам Олег Ляшко.

Трудно представить, чтобы он отказался от парламентской трибуны, однако если его так привлекает данная должность, значит, он четко представляет потенциал этой структуры, которая до сих пор не считалась особо престижной во властной иерархии. А потенциал, бесспорно, есть — ведь во главе Счетной палаты можно и формально находиться во власти, и при этом не отвечать за ее действия, при этом контролируя все доходы и расходы.

Об отставке Лутковской активно заговорили только с конца прошлой пленарной недели. Причем сколь-нибудь заметного повода своими действиями она таким разговорам не давала. А это подтверждает нашу версию, что замена омбудсмена просто необходима коалиции, дабы сложить кадровый пасьянс.

Кроме того, самого непокорного члена большинства — «Батькивщину» — постарались удовлетворить, приняв закон «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно усиления роли гражданского общества в борьбе с коррупционными преступлениями». Именно эта фракция активно лоббировала данный документ, тогда как многие представители власти именовали его популистским.

Суть закона в том, что гражданам разрешается фиксировать получение взятки на аудио- и видеоустройства, причем не только на обычные диктофоны и камеры — из уголовного законодательства исключаются статьи, запрещающие приобретение, сбыт или использование специальных технических средств получения информации.

Документ также предусматривает введение института общественного обвинения, т. е. возможность открывать уголовные производства по инициативе любых физических или юридических лиц, которым стало известно о фактах коррупции. А если прокуроры будут саботировать открытие производств или объявление подозрения, общественный обвинитель получает право обращаться в суд напрямую.

О контингенте, ставшем еще ограниченнее

Верховная Рада отметилась еще несколькими знаковыми решениями. Парламент денонсировал ряд соглашений о сотрудничестве с РФ в военной отрасли. В частности, в области разведки, взаимной охраны секретной информации, организации военных межгосударственных перевозок и расчетов за них, а также о транзите по территории нашей страны российских воинских формирований и их грузов в Молдову (Приднестровье).

Конечно, думается, что эти договоренности в последнее время оставались только на бумаге. Тем не менее в правовом плане их денонсация очень сомнительна, на что справедливо указывало и Главное научно-экспертное управление ВР. Так, соглашение о сотрудничестве в области военной разведки носит секретный характер, и текст документа депутаты не получили — а это нарушение процедуры, предусмотренной законом о международных договорах.

Что же касается остальных документов, то только соглашение о взаимной охране секретной информации можно расторгнуть в любой момент — прочие три предполагают иную процедуру.

В каждом из них содержится следующее положение: «Настоящее соглашение заключается сроком на пять лет и затем будет автоматически продлеваться каждый раз на пять лет, если ни одна из Сторон не менее чем за шесть месяцев до истечения очередного периода письменно не уведомит другую Сторону о своем намерении прекратить его действие». Таким образом, два документа уже автоматически продлены до 2017 г.

О соглашениям о военном транзите в Приднестровье, заключенном до 2018 г., надо сказать особо. О том, выполнялось ли оно после победы евромайдана, достоверных сведений нет. Но отсутствие информации об особых сложностях у российского контингента в Приднестровье, а также нервная реакция некоторых российских источников на это решение позволяют допустить, что без особой огласки транзит осуществлялся (хотя поверить в то, что с весны прошлого года по Украине спокойно курсировали российские военные эшелоны, трудно).

Поэтому можно предполагать: скорей всего, обостренная реакция российских политиков вызвана желанием уколоть Украину, обвинив ее в блокировании Приднестровья (прочие отмененные соглашения не создают поводов для пиара). А тот факт, что в правовом отношении военнослужащие РФ теперь действительно оказываются заблокированными, только прибавляет Москве нервозности.

Теперь Россия действительно поставлена в сложное положение. И все это выглядит как вполне реальная провокация.

Но апофеозом деятельности ВР стало заявление об отказе Украины от ряда международных обязательств по защите прав человека в отдельных районах Донецкой и Луганской областей.

В данном решении парламента надо различать две стороны — правовую и политическую. С точки зрения права совершенно нормально, что государство заявляет о невозможности гарантировать права человека на территориях, которые оно на практике не контролирует. Кроме того, как видно из текста документа, он не отменяет никаких законов, гарантирующих права человека, — а лишь дополнительно легитимирует ряд недавно принятых нормативных актов, которые с этими конвенциями расходятся. Без такого решения Украину можно было б обвинять в нарушении этих правозащитных пактов лишь потому, что законодательство страны с ними расходится.

Другое дело, что некоторые из этих законов прямо противоречат Конституции. Так, право военно-гражданских администраций вводить комендантский час не соответствует нормам Основного закона о праве на свободу передвижения — оно может быть ограничено лишь при военном и чрезвычайном положении. А право содержать под стражей до одного месяца без решения суда (что предусмотрено изменениями к закону «О борьбе с терроризмом») противоречит статье 29 Конституции, которая ограничивает этот срок 72 часами, не предполагая иного даже в случае военного и чрезвычайного положения.

Но для рядовых граждан куда заметней политическая сторона акта. Ведь принятие такого решения не в разгар боевых действий, а только сейчас, после создания рабочих групп по Минским соглашениям — да еще и на фоне официальных деклараций о приверженности миру — очень яркий намек: власть на деле не стремится к урегулированию. И даже готова к тому, что ее внешние противники получат прекрасный повод для обвинения Киева в нарушении прав человека.

О донбасском паноптикуме: призраках, троллях, кротах и кураторах

Важнейшим событием по ту сторону фронта стала гибель Алексея Мозгового — микроавтобус, в котором он находился, был расстрелян на трассе между Луганском и Перевальском. Организация покушения показывает, что стрелявшие были хорошо информированы о передвижениях командира т.н. бригады «Призрак» — это дает основания полагать, что в структуры боевиков были внедрены агенты.

Пока остается загадкой, что же имело место на самом деле: операция украинских партизан, а именно группы «Тени», которая, собственно, и взяла на себя ответственность за убийство Мозгового — или же внутренние разборки в «ЛНР».

В официальных украинских структурах настаивают на второй версии. Ведь признать, что в глубине «отдельных районов» действуют наши разведывательно-диверсионные группы — значит расписаться в нарушении Минских соглашений.

А в то же время — стоит ли однозначно верить «Теням»? Ведь они могли взять на себя ответственность просто ради пиара, трезво рассчитывая, что противнику выгодно их заявления не опровергать. А ведь против такой версии сразу два серьезных аргумента: место покушения весьма удалено от линии фронта, и об аналогичных операциях украинских силовиков ничего не известно.

Разумеется, это не значит, что проукраинские силы на такое вообще не способны. Однако имеются весомые доводы в пользу того, что Мозгового убили свои.

Так, Игорь Стрелков уже заявил, что все сторонники «украинской версии» убийства Мозгового делятся на две категории: «наивные люди и тролли, работающие по сурковской методичке». Конечно, бывший «министр обороны ДНР» пользуется любым поводом, дабы обругать помощника президента РФ Владислава Суркова, который в Кремле курирует конфликт на Донбассе. Но в пользу «версии о своих» — целая цепь скандалов и кровавых разборок в «ЛНР».

До последнего времени самым громким событием была проведенная 1 января ликвидация местными «силовиками» полевого командира Александра Беднова («Бэтмена»). Кстати, ее обстоятельства сильно смахивают на расстрел Сашка Билого при попытке задержания милицией весной 2014-го. Так вот, ликвидация Беднова подавалась как борьба с махновщиной. Но на активных участников сепаратистских формирований и им сочувствующих она произвела крайне негативное впечатление.

Один весьма информированный блогер из числа таких «сочувствующих» (который, впрочем, считает, будто Мозгового уничтожила украинская десантно-разведывательная группа) признает: убийство Беднова было обставлено и освещено так, что после него в любой загадочной гибели полевого командира легко подозревать власти «ЛНР».

При этом он подчеркивает, что в «ДНР» конфликты такого плана улаживались иначе. Непокорные командиры там просто выдавливались на территорию РФ, а с махновщиной (как и с криминализацией отдельных подразделений) боролись эффективно, но без особой огласки. Что интересно, этот блогер связывает разницу между двумя «республиками» не с их формальными первыми лицами, а с российскими кураторами, отдельными для каждой территории.

Примечательно, что российские официальные пропагандистские ресурсы отреагировали на убийство Мозгового очень скупо. И это косвенный аргумент в пользу «неукраинской версии» гибели командира «Призрака».

В целом выстраивать обоснованные предположения можно будет, судя по ходу расследования (о котором объявили в Луганске). Ведь информацию о передвижении Мозгового, несомненно, слил кто-то из своих, и уж если не станут искать «кротов», это будет явным свидетельством: полевой командир не устраивал политическое руководство донбасских новообразований.

В любом случае проблемы в том лагере были очевидны и прежде. Вот что писал в Фейсбуке другой видный представитель той же когорты блогеров за неделю до гибели Мозгового (цитата обширная, но она стоит того): «В одних случаях подразделениям не дают укрепляться и разрастаться, в других случаях людей выдавливают, увольняют, а то и «на подвал» отправляют… Скажу откровенно, к российским добровольцам здесь относятся как минимум настороженно, в силу их большей независимости (и как следствие неподконтрольности). Не в последнюю очередь это связано с активностью некоторых московских кураторов. Я не могу подтвердить, склонял ли лично Сурков руководство республик к репрессиям против нас, но мне известно, что «кураторы» в этом направлении работают.

Проблемные ситуации складываются не только с российскими добровольцами и отрядами, это касается и других подразделений, которые попадают под удар либо вследствие интриг в военном руководстве, либо из-за подозрений в «политической неблагонадежности». Конечно, немалое количество людей было наказано и разоружено справедливо — «махновцы» и мародеры в ополчении до сих пор присутствуют. Только под видом борьбы с ними часто сводятся личные счеты и выдавливаются неугодные бойцы и командиры».

А дальше в качестве примеров негативных тенденций он упоминает и о «ситуации вокруг Мозгового» — не уточняя, правда, о чем же идет речь.

И ведь что интересно — надежда на обострение подобных раздоров, вероятно, играет немалую роль в расчетах Киева.

Хотя всерьез надеяться, что обозначившаяся тенденция сможет переломить ситуацию на Донбассе, вряд ли приходится. Договариваться все равно придется: не с одними, так с другими.

Сергей Бурлаченко, “2000”

Поділитись новиною
Facebook
Twitter
Email
Telegram